Мама Юля. Мама, бабушка, прабабушка… - Алексей Шипицин

Старая Заверняйка. Возможно, в одном из этих домов и жили папа и мама в далеком 1958 году…

Рассказали нам в музее подробнее и про Заверняйку, про ее историю – и достойную, и трагичную. В истории маленького поселка сконцентрировалась, сжалась история всей страны, всей Сибири. Это была окраина Старого Братска, основанная еще казаками-первопроходцами. Кто-то из них был родом из Псковской губернии, из села Заверняйка. Так и появилось это название на карте Сибири. У англосаксонских переселенцев в Новый Свет тоже была привычка называть новые поселения в честь своей малой родины – Нью-Йорк, Нью-Джерси, Новая Зеландия и так далее. И хорошо, что наши первопроходцы, в отличие от англосаксов, оставляли названия без изменений, без этих глупых приставок. А то была бы у нас сибирская Новая Заверняйка. Бр-р-р…

До войны, в 30-е годы, здесь располагалась база геодезистов-изыскателей, начинавших работу по прокладке БАМа. После войны работы возобновились, и на месте старой базы был организован лагерь для заключенных – Ангарлаг, входивший в систему ГУЛАГА. Здесь же появился и лагерь для японских военнопленных. После смерти Сталина, в 1954—55 годах лагеря были закрыты, а всю территорию и постройки передали в только что образованный трест Нижнеангарскгэсстрой, впоследствии ставший знаменитым и всесильным Братскгэсстроем. Тогда и вернулось старое название Заверняйка. В то время мама с папой и оказалась здесь. А через несколько лет Заверняйка, выполнив свое историческое предназначение, исчезла – была затоплена…

Старая Заверняйка, центральная улица

Мама оказалась здесь, когда все только начиналось. Дело было поручено организации, равной которой по масштабам деятельности не было ни в СССР, ни в других странах. Ни до этого, ни после. Братскгэсстрой был способен строить любые предприятия любой отрасли и любого масштаба в любом регионе страны и мира. Не случайно в те времена была популярна шутка – в мире существуют три строя: социалистический, капиталистический и Братскгэсстрой.

С момента закладки первого камня в основание Братской ГЭС в поддержку этого грандиозного, как сказали бы сейчас, проекта по всей стране развернулась невиданная идеологическая и агитационная работа, но попасть на величайшую стройку было не так уж просто. Маме просто повезло – она здесь оказалась случайно. И, судя по ее реакции сейчас, даже не понимала тогда, где же именно оказалась.

Это была любимая стройка страны. Эшелоны техники, вагоны добровольцев, мешки заявлений на работу. В институтах – борьба за распределение в Братск, в школах – мечта всем классом ехать на Ангару. В Тайшете дембеля берут на абордаж поезд Москва – Лена…

Зверский мороз зимой, проклятая мошка летом… Ничего не пугало, ничего не останавливало. Тосты по всей стране – обязательно за Братскую ГЭС.

Так это выглядит сейчас. О масштабе плотины говорит хотя бы тот факт, что прямо по ней, кроме автомагистрали, проходит БАМ.

Съездили мы и в центральную часть города – непосредственно сам Братск. Там, где были построены и алюминиевый завод, и лесопромышленный комплекс. Мама не переставала удивляться масштабности и скорости преобразований. Да и я заразился ее восхищением. Всего четверть века назад здесь ведь ничего не было. Вообще ничего! Только глухая дремучая тайга. И вот пожалуйста – современный город и мощнейший промышленный узел, один из крупнейших не только в стране, но и в мире.

Своими глазами убеждались – возможности человека безграничны! И можно только позавидовать их поколению – тем, кто был не только свидетелем, но и участником грандиозных свершений и грандиозных строек. Кто в буквальном, в реальном смысле преобразовывал мир. Я уже как-то говорил, что им повезло стать участниками двух самых великих праздников – Дня Победы в 1945-м и полета Гагарина в 1961-м. И трудно представить событие, которое сможет в обозримом будущем вызвать подобное всенародное ликование. Но еще больше им повезло жить в эпоху великих событий и великих строек.

И так же трудно представить, где, когда и кто на планете сможет осуществить что-то подобное – такие же грандиозные преобразования, сопоставимые с Великими Сибирскими стройками советских времен. Отдельные гигантские стройки и сейчас ведутся и у нас в стране, и в мире – наш Крымский мост, например, или космодром Восточный. Или китайские мосты и гидроэлектростанции. Но так, чтобы при жизни всего одного поколения был полностью преобразован, полностью изменен целый регион – огромный, глухой, далекий, по размерам сравнимый с некоторыми континентами… Такое больше никому не под силу. Что может быть сопоставимо? Разве что только джунгли Африки. Но до них явно никому нет и не будет дела. Да за их освоение никто и не рискнет взяться. А за освоение Сибирской тайги поколение наших пап и мам не только взялось, но и сделало.

Побывали мы с мамой, естественно, и на самой Братской ГЭС. Причем несколько раз. Просто потому, что наш микрорайон, в котором мы тогда жили, находился совсем рядом. Плотину было видно из окна нашей малосемейки на шестом этаже девятиэтажного общежития. Шикарная панорама открывалась, особенно рано утром, на рассвете, или, наоборот, вечером.

По плотине Братской ГЭС – домой, в поселок Энергетиков.

А уж когда на ГЭС производился сброс воды – толпы зевак собирались посмотреть на это величественное зрелище, сфотографироваться на фоне водопадов и радуги среди облаков из брызг и водяной пыли. Ниагарский водопад и рядом не стоял. А мы это великолепие с балкона наблюдали…

Вообще, Братская ГЭС в то время была визитной карточкой не только Сибири, но и всей страны – ее печатали на открытках, показывали в телевизионных заставках, сюда возили экскурсии. Ей гордились. И было чем.

В те дни, когда мы были здесь с мамой, сброса воды не производилось – так, небольшие водопадики, но зрелище от этого не становилось менее захватывающим и масштабным. Восьмое чудо света. Больше четверти века назад, приезжая сюда из своей Заверняйки, мама наблюдала только сам процесс строительства плотины. Хотя, судя по панораме, зрелище было не менее великолепным.

Будущая Братская ГЭС, разгар строительства. Примерно такую картину и видела она в то время.

Но уже построенную ГЭС она тогда так и не увидела. Окончательно Ангару перекрыли только в 1959 году, когда мама уже уехала.

А сейчас – вот оно, творение рук человеческих. Стоит гигантская махина, красивая и величественная. И счетчик крутится, киловатты выработанной электроэнергии отсчитывая. Это не египетские пирамиды, она пользу людям приносит…

На нижнем бьефе Братской ГЭС. Страшно представить, что там, за плотиной – огромное тысячекилометровое море, всю массу воды которого она сдерживает.

Тогда, в мае 1984 года, мы стояли вместе на смотровой площадке Братской ГЭС, и были уверены, что впереди будут новые стройки, новые свершения. Впереди – перспективы, надежное и светлое будущее. И у всей страны, и лично у каждого. Мама как будто эстафету передавала – мы свое дело сделали, вот оно, перед нами, теперь ваша очередь.

Кто же мог тогда подумать, что всего через год в стране будет объявлена «перестройка», а еще через пять лет и самой великой страны не станет. И за все последующие годы уже больше ничего не будет построено. На этом все и закончится. В освоении Сибири будет поставлена точка. Нам останется пользоваться только тем, что построили они, наши папы и мамы. А мы будем заниматься выживанием…

И ведь это происходило в те годы не только здесь, в Сибири – вся страна жила в таком ритме, в таком темпе.

Всего полгода назад, осенью 1957, в Советском Союзе запустили первый спутник. Вы только представьте, разработка знаменитой королевской ракеты Р-7 началась только в 1954 году, а уже через три года вывела спутник на орбиту. Всего через три года! И спроектировали, и заводы построили для ее изготовления, и космодром, и испытали… И все – за три года. Сейчас на это ушло бы лет двадцать. Люди ночевали на работе.

А ракета до сих пор выводит на орбиту корабли. Уже американские шаттлы успели отлетать свое и списаны в утиль, а она все летает. Теперь и американцев возит – своей-то у них нет…

И Братск стоит…

Да даже в войну так не работали! Они не смотрели на бытовые неурядицы, на личное благополучие. Взять хотя мамин пример – уехать с двадцатидневной дочкой на Север, куда-то в глухую тайгу, к мошке и комарам. С двадцатидневной! Меньше месяца… Уму непостижимо. Да кто на такое сейчас решится. Но тогда все так жили.